хочу, чтобы тепло и солнечно, тогда я надену одно из своих милых платьев, возьму бутылку портвейна, сяду на трамвай и поеду к Валентину, чтобы обниматься и разглядывать сотни его портретов и автопортретов со стрекозами и случайными и такими прямо в цель стихами про самолеты и бога, чтобы чай в вагончике, чтобы тот мужчина снова играл в теннис со стеной, чтобы быть в той самой петербуржской квазиреальности, про которую писали Гоголь и Достоевский, где возможно все